Нужный дом и подъезд она отыскала на удивление быстро. Но позвонить в домофон квартиры мужества не хватало.
Сидя на скамейке, пожилая женщина всматривалась в лица девушек, входящих и выходящих из подъезда. Хотя прекрасно понимала, что ту, к которой пришла, не узнает, но какое-то обнадеживающее чувство давало робкую надежду, что сердце подскажет обратить внимание именно на нее.
А нужна ли она, Людмила Сергеевна, ей, живущей в этом доме своей жизнью? Что сказать в свое оправдание после того, как много лет назад оставила в роддоме и даже не взглянула на крохотное создание. Малышку, которая появилась случайно в ее жизни и не была желанной.
Поймет ли дочь? Да, она грешна перед ней и Богом. Но ей нужно с ней встретиться и, стоя на коленях, вымолить прощение за когда-то содеянное, а там – будь что будет.
Людмила прожила бурную жизнь. Трижды была замужем, ото всех мужей родила детей, но под старость осталась одна. Мужья ушли, сыновья живут своей жизнью и знать не знают свою мать.
О том, что у Людмилы Сергеевны была дочь, она никому из мужей и детей не говорила, да и сама старалась вычеркнуть девочку из памяти.
Вспомнила, когда попала в больницу с инфарктом и была на грани смерти. Посчитав свою болезнь за Божье наказание за грех молодости, она стала молиться, раскаилась и просила прощения перед иконами за содеянное. Выписавшись из больницы, Людмила решила разыскать отказную дочь и начала поиски с роддома. Оттуда ее направили в детский дом, где ее малышка провела детство и юность.
Узнав о Наташе (так звали дочь) все, что ей было нужно, женщина засомневалась: а нужна ли эта встреча? Поставив себя на место дочери, Людмила подумала — а простила бы она мать-кукушку?..
Людмила Сергеевна уже битый час сидела у дома Наташи, так и не решаясь ни на что.
– Вы кого-то ожидаете? – спросила подошедшая женщина. – Я наблюдала за вами из окна. Может, помощь нужна?
– Я даже не знаю, что сказать, – ответила Людмила. – Я ищу Наталью Петровну, но не знаю, в какой квартире она живет, — соврала Людмила.
– Наталью Петровну? Так это же моя соседка. К сожалению, ее нет дома – с семьей уехала на дачу. Но сегодня она вернется.
— Идемте ко мне, подождете, а то столько времени в ваши-то годы на солнцепеке сидеть нельзя, – предложила женщина, представившись Оксаной. – А вы кто ей будете?
Людмила опустила глаза и тихо ответила:
– Знакомая ее матери.
– Вы знаете ее мать?! – удивилась Оксана. – Вот так сюрприз для Наташи! Столько лет она ничего не слышала о ней и вот – подала кукушка весточку. Наверное, совесть замучила. Если бы вы только знали, что Наташе пришлось перенести в своей жизни! Она мне рассказывала, как жила в детдоме, как мечтала, что мать отыщется и заберет ее, но за все годы мамашка так ни разу и не наведалась. Но не думайте, Наташа очень добрая, не ожесточилась на людей за свое трудное детство и юность. Наоборот, выбрала самую гуманную профессию — стала врачом. Вы не представляете, сколько она жизней спасла! А почему же ее мать сама не приехала?
– Болеет немного, – уклонилась от прямого ответа Людмила. – Вы скажите мне, а она еще хочет увидеть свою мать?
– Не знаю, но, думаю, что ей она уже не нужна. Переболела, остыла. Даже, если простила предательство, зачем душу бередить. Мамаша ее, простите мне грубость, поступила мерзко.
– Но ведь бывают такие обстоятельства, что вынуждают девушек, родивших ребенка, решиться на такое. Мы же не знаем истинной причины, чтобы обвинять ее. Не нужно всех чесать под одну гребенку, – попробовала защищаться Людмила.
– Вздор! – возразила Оксана. – Ложиться с мужчиной в постель ума хватает, родить ребенка ума не занимают, а воспитывать его – ум пропадает. Нет! Дети – это святое. Таким матерям, что оставляют своих детей, оправдания нет. Вот вы бросили бы своего ребенка? Я уверена, что и мысли у вас не возникло бы сделать такое.
Я бы таким мамашам, что оставляют детей, ставила бы на лоб клеймо, как это делали на Руси с ворами и разбойниками, чтобы все видели, кто они на самом деле…
В общем, не могу вам сказать, как бы встретила Наталья Петровна свою мать, которую и матерью назвать нельзя. А свое отношение к ней я высказала. Если бы ей нужна была дочь, и она хотела бы с ней встретиться, не посылала вас вместо себя. Или я не права?
Людмила сидела, как на раскаленной сковороде. Слова Оксаны хлестали ее все больнее и больнее. Слушая в свой адрес обвинения от чужого человека, она поняла, что встреча с дочерью ничего хорошего не сулит. Женщина была даже рада, что соседка дочери пригласила ее к себе. Людмила решила, что не стоит бередить раны и засобираласьуходить.
– Спасибо вам, Оксана, что приютили меня, чаем напоили. Наталью Петровну я, к сожалению, не дождусь, мне пора уходить. Дела.
– А что передать Наташе? – спросила Оксана.
– Ничего не передавайте, будто и не было меня. Вы правы, зачем бередить то, что годы смыли.
***
Отойдя от дома, Людмила Сергеевна присела на скамейку в сквере и залилась слезами, которые рвались наружу еще в квартире Оксаны. Она плакала, не обращая внимания на взгляды прохожих.
– Господи! – шептала женщина. – Нет больше сил терпеть душевную боль. Нет мне прощения за мой тяжкий грех. Прости меня, доченька, что не встретилась с тобой.
Вдруг резкая боль пронзила ее грудь, и женщина медленно осунулась на бок. Силы оставили ее, и губы в последний раз прошептали: «Прости меня, доченька…».